Габриэль Гарсия Пригожин "Хроника объявленного повешения на Красной площади Шойгу и Герасимова."
За выпавшую из окна дочку своего бойца Пригожин поклялся повесить Шойгу и Герасимова. Для меня они будут висеть за ту девочку из Винницы, которая в последнюю минуту своей короткой жизни толкала перед собой коляску и была так счастлива. И хорошо бы рядом с ними болтался и Пригожин.
Андрей Пионтковский: Но талантливый исполнитель невольно перерос рамки предписанной ему роли и начал заходить за флажки
Да, конечно, этот брутальный обличитель Шойгу и Герасимова выскочил как черт из табакерки год назад в качестве инструмента Путина и его геополитического гуру Ю. Ковальчука. Вину за провал их дерзкого замысла одним броском костей переиграть мировую историю — взять реванш над Западом за поражение СССР в III мировой (холодной) войне — необходимо было возложить в сознании народном на изменников и воров в Генеральном Штабе. Стандартная история для любого терпящего военное поражение фашистского режима.
ИПСО блестяще удалась. Но талантливый исполнитель невольно перерос рамки предписанной ему роли и начал заходить за флажки. И дело вовсе не в оброненной им неосторожной фразе о "законченном мудаке". Все гораздо серьёзней. В романтического рыцаря Швабры и Кувалды отчаянно влюбилась именно та Z-аудитория, которую фюрер всегда считал своей кормовой базой.
Альфа-самец прайда, пахан, Цапок всея Руси — это очень сложные профессии, по-своему трагические, обрекающие на бесконечное одиночество.
Власть любого диктатора, даже самого жестокого, никогда не бывает абсолютной. Она всегда конвенциональна, то есть остается условным соглашением его окружения: нескольких десятков высших гражданских, полицейских, медийных, военных чиновников. Причины, по которым нотабли подчиняются монарху, президенту, вождю племени, различаются в разных культурах: традиция, животный страх, корыстный интерес, верность присяге, харизма личности лидера, религиозный фанатизм или комбинация нескольких перечисленных. Перевороты, мятежи происходят, когда критическая масса этих ключевых персонажей утрачивает мотивы подчинения и у самых решительных рука тянется у кого к табакерке, у кого к шарфику.
Власть императора Николая II обрушилась в сознании его придворных, когда он начал получать записочки типа:
"Милай, дарагой, назначь Мизинцева министром обороны, а Суровикина начальникам Генштаба. Евгений".
Официальный канал Андрея Пионтковского