На территории войсковой части в Белгороде 15 октября произошла трагедия, унесшая более десятка человеческих жизней. Во время тренировочных стрельб двое уроженцев Таджикистана, мобилизованных в качестве добровольцев, навели автоматы на своих сослуживцев и открыли огонь. По официальным данным, 11 человек погибли и 15 были ранены, однако неофициальные источники утверждают, что погибших было вдвое больше.
По информации, появившейся в телеграм-каналах, причиной случившегося стал конфликт на религиозной почве, происшедший накануне между стрелявшими солдатами и одним из офицеров. Между тем, жена одного из военнослужащих рассказала Север. Реалиям, что командиры в этой части угрожают солдатам, обещая "мучительную смерть на войне".
"Командира куда-то увезли"
Трагедия со стрельбой произошла на учебном полигоне войсковой части, в которой сейчас находится петербуржец Кирилл Березин, отказывающийся участвовать в войне по убеждениям совести и написавший ходатайство о замене военной службы на альтернативную гражданскую.
За время нахождения в части под Белгородом он неоднократно рассказывал жене о том, что там творится "полнейший бардак", а начальник штаба Анатолий Смердов несколько раз угрожал ему: называл "падалью" и обещал силой отправить на войну, где его "ждет мучительная смерть". После случившейся в части трагедии жена Березина Марина сразу же созвонилась с мужем.
– Кирилл говорит, что эти трое (по официальным данным, стрелявших было двое. – СР) вообще-то вели себя очень нагло. А начальника штаба Анатолия Смердова, который его запугивал, после перестрелки уже сутки нет в части. Не знаю, может быть, его на допрос увезли – после того, что случилось. Там по-прежнему полный бардак творится по словам мужа. Постоянно какие-то выстрелы слышны и дроны летают. Сегодня суд будет по Кириллу, я очень надеюсь, что его удастся выдернуть оттуда, – говорит Марина.
Вечером 18 октября стало известно, что Невский районный суд Петербурга отказал в удовлетворении иска Кириллу Березину, не вняв доводам о его антивоенных убеждениях и о том, что у него на иждивении находится родная бабушка. "Я являюсь верующим и не могу даже думать о том, чтобы кого-нибудь убить", – сказал Березин на суде. В ответ представитель военкомата заявил, что "в армии учат не убивать, а защищать родину". Березин остался в части, где во время учений произошла стрельба, повлекшая за собой гибель мобилизованных.
Какой-либо однозначной версии причин стрельбы на белгородском полигоне в поселке Солоти на сегодняшний день нет. По версии одного из военных, на рассказ которого ссылается издание Astra, причиной стрельбы мог стать конфликт на религиозной почве, разгоревшийся между мобилизованными и одним из командиров.
"Началось все с того, что некоторые наши солдаты – дагестанец, азербайджанец и адыгеец – сказали, что "это не наша война", и попытались написать рапорты о том, что они не хотят больше служить. Подполковник Андрей Лапин, когда это узнал уже через командира роты, всех собрал и начал говорить, что "это священная война". Все происходило утром у плаца, там, где построение происходит, гимн поют. Начался конфликт, начали толкаться, в том числе и с моей роты несколько человек”, – приводит слова солдата Astra, делая оговорку о том, что подтвердить подлинность этой информации издание не может.
Патроны для пулемета Калашникова во время боевой подготовки военнослужащих
В ответ двое таджиков якобы заявили офицеру, что священная война – это война мусульман с неверными. На что подполковник, по словам свидетеля стрельбы на полигоне, ответил, что "Аллах, значит, трус, если он не разрешает воевать за ту страну, которой ты дал присягу". Фраза очень многих повергла в шок – из тех, кто там стоял на плацу. Потому что у нас и из офицерского состава есть мусульмане – и башкиры, и татары".
После этого на стрельбах выходцы из Таджикистана направили свои автоматы на Лапина и убили его. А стрелявшие открыли беспорядочный огонь по находившимся на полигоне контрактникам и мобилизованным. Согласно этим свидетельствам, двое нападавших были убиты из пистолета прапорщиком Семеновым, который находился в оружейной комнате. Третьему стрелявшему якобы удалось скрыться через нелегальный переход в заборе, которым солдаты пользовались, когда невозможно было выйти в город через КПП.
"Погибших, которых только я видел, – 29 человек. 30-й – это подполковник Лапин. Это не считая двух таджиков, вместе с ними убитых – 32. Раненых точно не знаю сколько, часть на вертолётах доставили в Белгород уже, часть вместе со мной в Валуйках сейчас", – рассказал боец. Об этом же пишет телеграм-канал Gulagu.net.
17 октября Astra опубликовала имена погибших, в списке значилось 11 фамилий. Такой же список опубликовала Baza. Возраст погибших – от 24 до 55 лет, все из разных российских регионов. Однако впоследствии выяснилось, что двое из значившихся в списке – 36-летний житель Воскресенска Денис Синицин и 28-летний Алексей Сапкалов – живы. Синицин рассказал телеканалу "Дождь", что 14 октября, за день до бойни на учебном полигоне, его вместе с другом перевели в другое подразделение.
Позднее появилась информация, что один из таджиков, устроивших стрельбу на полигоне под Белгородом, был мобилизован из Брянской колонии ИК-1. Своим родственникам он рассказывал, что его избили, когда он отказался подписать контракт.
По информации издания SOTA, на полигоне находилось более ста мобилизованных, которых командование целую неделю пыталось отправить на штурм города Лиман в Донецкой области, но мобилизованные категорически отказывались подчиняться.
"Эй, вы, алкота!"
– Нужно понимать, что все зависит от личного состава. От тех людей, которые занимают руководящие должности, – говорит офицер одной из воинских частей, попросивший не указывать его фамилию. – Если командир части адекватный, он и за подчиненными старается следить, смотрит на их отношение к солдатам. У командира роты стоит задача, чтобы солдаты выполнили приказ, боевую задачу, и он обязан в каких-то ситуациях действовать жестко. Нужно все-таки понимать, что это армия, а не детский сад. Всякое бывает. Но тут человек явно перегнул, страшное оскорбление нанес людям. Может, и сам не понял. Приверженцы ислама – это всегда специфический контингент, другая культура. Так и в советской армии было, и сейчас. Они на эти слова и на гражданке так же отреагировали бы, скорее всего. Только там дело дракой, может, кончилось бы, а тут трупы штабелями.
Во время боевой подготовки на полигоне
Рассказы мобилизованных об оскорбительном обращении со стороны командного состава появляются постоянно. Житель Южно-Сахалинска, мобилизованный 22 сентября, рассказал SOTA историю о своем прибытии в Ростовскую область.
– Выходим из самолета, какой-то полкан (подполковник. – СР) толстый выходит, начинает орать: "Вы, алкота, строиться!"
Военнослужащие, призванные из запаса, во время боевой подготовки
Тем временем московские власти заявили о завершении мобилизации. Сначала это сделал мэр Москвы Сергей Собянин, а затем и губернатор Подмосковья Андрей Воробьев. Однако глава международной правозащитной организации "Агора" Павел Чиков объяснил, что выданные повестки не утрачивают силу до момента подписания Владимиром Путиным соответствующего указа. Поскольку "закон и указ о мобилизации предполагают ее объявление, вопрос завершения либо прекращения мобилизации нормативными актами никак не урегулирован", поясняет он.
У властей субъектов федерации нет полномочий на то, чтобы завершать мобилизацию на своей территории, и полученные гражданами повестки в военкомат не утрачивают силу после заявления главы региона или мэра города. После выполнения мобилизационного плана, спущенного из Минобороны, военкоматы прекращали мобилизацию, однако в ряде регионов впоследствии возобновляли ее.
Чиков советует россиянам "не расслабляться", поскольку Минобороны дает непубличные указания, а заявления представителей власти носят противоречивый характер и ничем юридически не подкреплены.
"Потребность в новом витке призыва по мобилизации может возникнуть в любой момент. До тех пор, пока частичная мобилизация не завершена должностным лицом, ее объявившим, правовой режим ее сохраняется. То есть нужно ждать указа президента", – пояснил Чиков.
В понедельник, 17 октября, стало известно, что губернатор Петербурга Александр Беглов уволил начальника мобилизационного управления администрации Виктора Шевченко, место которого занял его заместитель Владимир Буянов. О причинах увольнения Шевченко пресс-служба Смольного ничего не сообщает. Непонятно, связана ли отставка чиновника с "облавами", которые проводились городе во время мобилизации и были названы властями "работой групп оповещения", или в основе принятия соответствующего решения лежат какие-то другие причины.
Между тем депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский, подготовил обращение к военному прокурору Западного военного округа по вопросу соблюдения конституционного права Кирилла Березина на альтернативную гражданскую службу. Он считает, что трагедия, случившаяся в этой воинской части, отражает общественные процессы в стране.
– Российская армия сегодня отражает состояние российского общества. Потому что не бывает так, что всё в обществе плохо, а в армии хорошо, – говорит Вишневский.
"Каждый второй в хлам". Как "мобики" из Пскова ждут в Твери выезд на фронт
Мобилизованных жителей Псковской области увезли на сборы в Тверь, и теперь сайт псковского губернатора завален жалобами на условия их содержания. Корреспондент Север.Реалии побывал в нескольких воинских частях, где расселили псковичей, и убедился: отсутствие ремонтов и антисанитария – еще не самое страшное. В местах временной дислокации процветает пьянство, царит холод и практически нет медпомощи.
Фото, присланное на сайт губернатора Михаила Ведерникова супругой мобилизованного
Мужа Екатерины Бородиной из Пскова и его сослуживцев отвезли в военную часть в Твери, расположенную на улице Бобкова, 29. "У всех пропал дар речи. Так как в таких условиях невозможно! Заселили как свиней в какой-то хлев!" – написала Бородина на сайт Ведерников.рф. В качестве доказательств она опубликовала фотографии казармы: со стен свисают обои, ободранные клочьями, на полу валяется мусор, на потолке частично обвалилась штукатурка. Чтобы крыша не провалилась окончательно, внутри казармы установлены подпорки.
Помещение, куда заселили мобилизованных псковичей
Екатерина Бородина просит вернуть мужа домой, так как он не прошел медкомиссию и ранее не участвовал в боевых действиях. Однако в компании "Псковагроинвест" в деревне Соловьи, где работал Виталий Бородин, корреспонденту Север.Реалии подтвердили наличие у него военного опыта.
– Виталий Бородин ранее служил, в военном билете у него написано, что у него группа запаса номер №1, категория А. Мы сами не рады, что от нас забирают работников. Берут самых молодых, – сказали в отделе кадров.
Вопрос Екатерины Бородиной на сайте помечен как решенный. "Разъяснения даны в ходе телефонного разговора", – ответил под ее сообщением Андрей Вьюнов, начальник Управления специальных программ Правительства Псковский области.
Чтобы посмотреть, как именно решен вопрос, корреспондент Север.Реалии побывал в воинских частях, куда привезли Виталия Бородина и других мобилизованных псковичей.
"Здесь раньше поили коров"
Воинская часть, о которой писала в своей жалобе Екатерина Бородина, находится в центре Твери, на улице Бобкова. Рядом стоит памятник Ленину. По периметру часть обнесена высоким забором, который в разных местах обрушился. Большие дыры заделали кусками досок, ДСП и шифером, маленькие залепили цементом, а сверху замазали бежевой краской. От влаги куски ДСП разбухли, и через краску проступают черные пятна.
Казарма для мобилизованных
Около контрольно-пропускного пункта стоит реактивная установка залпового огня и выцветший рекламный плакат. Не без труда можно прочитать, что здесь расположена 79-я реактивно-артиллерийская бригада. Внизу плаката призыв "Идти служить по контракту" еле различим – буквы выцвели от солнца и дождя.
Открытые источники сообщают, что эта часть – зона повышенной секретности, так как здесь находятся самые современные системы залпового огня "Смерч". Однако по внешнему виду на скажешь. На КПП – еще советская железная дверь с облупившейся белой краской. Порог за дверью такой низкий, что дежурные и посетители постоянно спотыкаются и чуть ли не проваливаются, как в яму.
Плакат около военной части
Около КПП многолюдно. В часть приехали школьники – дать концерт для повышения морального духа новых солдат, они вместе с учителем показывают свои паспорта и проходят на закрытую территорию. Волонтеры у входа обсуждают, какие предметы обихода нужно купить мобилизованным. Остро не хватает элементарных вещей. "Нужны шнурки для берцев", – говорит один волонтер другому.
Дежурный на КПП показывает рукой на трехэтажную казарму, где разместились мобилизованные из Пскова. Здание примыкает к забору и его можно рассмотреть. Где-то посередине крыша просела. Из окна третьего этажа казармы свисают пакеты с продуктами, других холодильников для хранения еды у "мобиков" нет.
В этом здании, по словам дежурного с КПП, до сих пор живет и Виталий Бородин, муж Екатерины, хотя сама она уверяет, что после жалобы на сайт губернатора его "перевели в лучшие условия". Дежурный ни о чем подобном не слышал: "Это если всех начнут тусовать по жалобам баб, то когда ж им учиться?" Поговорить с самим Бородиным не удалось – днем он вместе с другими мобилизованными был на учениях, а номер его мобильного телефона супруга корреспонденту Север.Реалии не сообщила.
Ангары сельхозакадемии в Сахарово
Еще одна точка в Твери, куда направляют мобилизованных, – сельскохозяйственная академия в тверском микрорайоне Сахарово на улице Маршала Василевского. Здесь даже нет КПП, только железный забор с редким частоколом, на входе – один курсант-часовой. На заборе новая красная табличка, что объект охраняется Росгвардией. Если пройти вдоль забора несколько десятков метров справа, то можно выйти на ангар, окрашенный в синий цвет.
9 октября мобилизованные устроили здесь забастовку.
Умывальник – бывшая "поилка для коров"
– Мы приехали и увидели два железных ангара. Там раньше стояла сельхозтехника. Там дубак. Туалеты на улице, – рассказывает Сергей Павловский из Пскова. – Прогнутые умывальники на улице стоят и длинное железное корыто – здесь раньше поили коров. Но нам сказали, что эти мойки рассчитаны на тысячу человек. В ангарах – пьяный народ, который блюет в проходах. Там каждый второй в хлам пьяный. Человек триста помещается в один ангар. Драки постоянные. Курят. Ходят с перебитыми лицами. У всех есть ножи. Жить в ангарах – это против всех норм и правил пожарной безопасности. В случае пожара не выживет никто, может, человек двадцать первые успеют выбежать. Воруют все подряд. Все начинают меряться, кто круче: "краповые береты", вэдэвэшники, военные разведчики, морские пехотинцы. Один круче другого. "Терки" из-за формы. И все это по пьяни. Офицерского состава – 15 человек, они не могут уследить за порядком: сидят у себя в теплой администрации и даже не показываются. Мы отказались заселяться.
Мобилизованные сняли видео (есть в распоряжении редакции), где они кричат: "Где вода горячая? Где умывальники?" Они выстроились в несколько шеренг под проливным дождем. На дворе темная ночь. Звучит ругань. Их окружили полицейские, Росгвардия, подогнали автозаки. Люди стояли на улице с шести вечера и до полуночи.
– На стоячую забастовку вышло человек 500, но только часть "мобиков", – говорит Павловский. – Остальные подходили, спрашивали, будем мы заселяться или нет. Попытались ОМОН на нас натравить, но они подошли, посмотрели, что мы адекватные, никаких угроз, в драку не лезем – мы стоим и все. Командиры сначала попытались на нас морально надавить, начали говорить, что мы только из-под юбки вылезли, из квартирных условий, надо потерпеть, что это такие условия жизни. Но мы им сказали, что не к этому готовились. Стояли долго. Часов в 12 ночи они по нашей просьбе приняли решение отправить нас в палаточный лагерь. Мы еще потребовали вернуть военные билеты – нам их отдали. Понимаете, есть мужской долг. Если Родина позвала, я бегать не буду. Можно же по-человечески дать собраться, а не два часа на сборы, как мне дали. Выпишите людям хотя бы премию.
Ангары изнутри – фото, которое один из мобилизованных послал жене
По словам мобилизованных, никто из них обещанных денег – 150 тысяч рублей – не получил. Первые выплаты они ждут только в ноябре.
Многие после той стоячей забастовки заболели. Их отправили в санчасть в Суворовском училище.
– За шесть дней, что я тут нахожусь, мне дали две таблетки от кашля, – рассказал Иван Копылов, один из мобилизованных.
– Они еще не доехали до фронта, а уже выбывают из строя, – говорит его супруга Анна Копылова.
"Родственники привезли пилу"
После "стоячей забастовки" часть людей переместили в полузаброшенный войсковой полигон "Путиловские лагеря" в Калининском районе, глубоко в сосновом лесу. Здесь нет никакой инфраструктуры, ближайшая деревня примерно в пяти километрах.
В советское время здесь был действующий, хорошо обустроенный военный полигон. Но сейчас сохранились лишь полуразрушенные командные пункты, полосы препятствий, фундаменты для палаток, боксы для техники. Все пришло в упадок – водонапорная башня разрушена, с кирпичных зданий содраны крыши, практически все деревянные строения разобраны на доски местными жителями. Летом здесь сотрудники ОМОНа учились стрелять и обезвреживать демонстрантов, приезжали на стрельбы курсанты из Тверского суворовского военного училища.
В тверском автобусе
В лагеря стали свозить мобилизованных, установив для них летние армейские палатки из брезента образца 1968 года. Про современные утепленные палатки призывники даже не слышали.
В палатках стоят железные одноярусные кровати с настилом из деревянных полов. Отапливают их буржуйками. В одну палатку на двадцать человек ставят две буржуйки размером примерно 20 на 40 сантиметров каждая. Из верха палаток торчат длинные квадратные железные трубы. Буржуйки топят дровами.
– На каждую палатку нам выдали четыре топора для заготовки дров. Этого оказалось мало, и родственники по нашей просьбе привезли пилу, – рассказал мобилизованный Сергей Коростылев, один из тех, кого перевезли из Сахарово в Путиловские лагеря. – В палатках никто чужой не шатается, все свои, пьяных нет. Еду привозят из академии ПВО в термосах. Кормят три раза. Утром – каша на завтрак. На обед – суп, рассольник, масло и паштеты в порционных упаковках, тушенка везде, вафли, конфеты. Но обходимся своим – жены привозят еду, мы тоже с собой возим продукты. Для своих сделали общий "котелок". Захотел поесть, подошел, взял, разогрел на буржуеечке еду. Хорошо. Можно поставить только несколько кружек. Но у нас тут много постоянных бестолковых построений. Командиры привыкли командовать "срочниками" – пацанами, а здесь уже другой контингент – мужики. Мы сами организовали зарядку, потому что понимаем, к чему нас готовят. У нас – самоорганизация. Полковники приезжают и начинают пальцы гнуть, потом уезжают, а мы сами по себе остаемся. Будем жить, смотреть, что дальше будем. Ветераны боевых действий, побывавшие в Украине, сказали, что в бронежилетах, которые выдаст Родина-мать, передвигаться невозможно, поэтому надо все самим покупать. Спальные мешки подарила Псковская область, его сжимаешь и он превращается в тонкий комочек – толку от него никакого. Буржуйки спасают. Лучше бы их подарили.
Но большая часть мобилизованных так и осталась жить в железных неотапливаемых ангарах на территории сельхозакадемии в Сахарово. Если идет дождь, становится еще холоднее – ничем не прикрытое железо вбирает больше холода. По прогнозам погоды к 23 октября в Тверской области пойдет первый снег.
– Ночью бывает холодно, но если бы эти "чмырики" не ходили туда-сюда и не открывали двери, то было бы тепло – надышали, – говорит дежурный по ангару.
Мобилизованные в Сахарово
"Чмыриками" называют постоянно пьющих мужчин, которые переодеваются в гражданскую одежду и беспрепятственно пролезают в лаз, который они сделали между железными прутьями в заборе. Мужики не рассказывают, как они убрали железный штырь в заборе. От лаза уже протоптана тропинка в высокой траве, которая ведет к трехэтажному кирпичному зданию общежития сельхозакадемии, где есть душ и отдельные комнаты. Но туда мобилизованных не поселили, потому что общежитие не имеет ограждения. По словам источника в администрации сельхозакадемии, у них много вполне пригодных для жилья зданий, но военное начальство выбрало для людей ангары именно из-за наличия железного забора вокруг. Как показала практика, как минимум от поголовного пьянства эта ограда не спасает.
Из ангаров для сельхозтехники постоянно выходят группы нетрезвых мужчин в военной форме. Они кучкуются около двух ведер с надписью "мусор". Курят. Между ними вспыхивают и затухают споры, которые решаются с помощью отборного мата. Некоторые общаются со своими родственниками по телефону, пытаясь их успокоить также с помощью крепких слов.
Многие здесь находятся больше месяца, уже акклиматизировались и разделились по группам. Особую касту представляют собой мобилизованные, ранее воевавшие в Чечне или в Украине.
– Я пошел добровольцем, хотя имел бронь – работал на "железке" (железной дороге. – СР), но я не хочу, чтобы забирали двадцатилетних пацанов без опыта. А у меня он есть, – говорит Алексей, у которого на поясе висит нож в ножнах, который ему "подарили волонтеры, чтобы мы консервы открывали". Фамилию свою он назвать отказался.
Поближе к главным воротам около входа стоят несколько машин. Одна из матерей кормит из термоса мобилизованного на фронт сына, передавая ему еду через решетку.
– Котлеты – домашние. Ешь. Такие тут не делают, – говорит она.
По официальным данным, из тверских синих ангаров никто из мобилизованных ни разу не убегал. За самоволку в период мобилизации по новому российскому закону грозит до пяти лет колонии.
Куда делась бронь?
Многие мобилизованные из-за плохих условий и холода заболели. Их отвезли в лазарет, который находится в старом здании суворовского училища на улице Софьи Перовской в Твери. Историческое здание долгое время пустовало, поскольку суворовцы переехали в новое помещение. И старое здание региональные власти решили отдать под мобилизацию. Это единственное место, которое приемлемо для проживания: толстые стены, двухъярусные кровати и рабочий пищеблок.
Здесь практически каждый день собирается длинная очередь, чтобы навестить мобилизованных. Каждый день с 17 часов всех пропускают после небольшого досмотра. Они смешиваются на плацу, обнимаются, делают фотографии на память. Мужчины целуют своих жен и играют с детьми, малышей подбрасывают в воздух – они радостно смеются. За порядком смотрят люди в военной форме и белым нарукавником с надписью "военный патруль".
Родственники мобилизованных перед входом в суворовское училище
Жительница Твери Надежда Осипова принесла своему мобилизованному племяннику из Пскова пакет с лекарствами.
– Мой муж работал сержантом в училище. Там хорошо. Есть все условия. Я тут приглядываю за племянником. Самое сложное было купить бинты, – говорит Осипова.
В училище организован лазарет, куда со всей округи свозят заболевших. Иван, попросивший не указывать его фамилию, попал сюда после того, как весь день пробыл под дождем со своими товарищами, которые несколько часов вынуждены были ждать, когда их расселят по казармам.
– Нам колют антибиотики, которые мы им даем. А из бесплатных лекарств – дали две таблетки от кашля за эти шесть дней, что я тут нахожусь, – говорит Иван. – Со мной рядом лежат туберкулезные. У других – температура под 40 градусов. Никто из врачей не подходит. На днях привезли психа. У него руки-ноги дрожат. Он, оказывается, служил в чеченскую кампанию, был сапером и от разрыва снарядов, которые он ликвидировал после разминирования, у него поехала "кукуха". Но в эту мобилизацию его все равно признали годным и отправили на службу. Ему уже и психиатры диагноз написали, но военные все равно не отпускают, говорят, сиди, жди пока не решится. А что и когда у них там решится – неизвестно. Полный бардак.
После того, как Ивана в лазарете чуть подлечили, его обратно в часть отвезла на машине жена.
– У мужа горб на позвоночнике растет, но МРТ ему даже не сделали, – говорит его жена Марина. – Я просила его не ходить вообще по повестке никуда. Я сама получила повестку. Два дня прятала ее от мужа. Плакала. Не хотела ему отдавать. Но потом ему сказала. И он – пошел. Сказал: я что – пацан, бегать от Родины. Ему нравится эта новая его жизнь. Я вижу, как у него глаза горят, когда он рассказывает об учениях, как их обнаружили, когда они курили потихоньку сигареты, и закидали учебными шашками. Они, конечно, напугались. Может, так курить перестанет.
Плац в училище
Водитель скорой помощи из поселка Кунья Юрий Свиридовский готовился к операции на позвоночнике, когда ему вручили повестку и отправили в Тверь. Его племянница Татьяна Кулешова обратилась к губернатору Псковской области с просьбой помочь разобраться и приложила медицинское заключение. В нем, в частности, говорится, что у Свиридовского на фоне дегенеративно-дистрофического изменения позвоночника возникли грыжа диска, болевой и мышечно-тонический синдром, поражение межпозвоночных дисков поясничного и других отделов.
– С Куньи взяли только нашего Юру. В пятницу ему позвонили на телефон из военкомата. Сказали явиться на стадион в Луках, туда 30 км ехать. Он и поехал за свой счет. Повестку на стадионе уже дали. Там даже смотреть не стали документы по болезни. Он стрелок-гранатометчик, в 2002 году служил, – говорит Кулешова. – У него болит спина, ему нужна операция, в июне случился приступ, он споткнулся, его увезли на носилках. Острый процесс убрали, делали уколы. Боль сняли, но причину это не устраняет. У него в январе была операция, образовалась на спине гнойная язва, удалили копчиковый хвост. Он сам работает водителем скорой помощи. И что самое интересно, у него была бронь. Но ее, видимо, кому-то продали. Ведь на всех людей, которые работают на спецтехнике, дают бронь. Но он такой, что не будет выяснять, бегать. Скромный человек. В самой части нет даже фельдшера. К ним приезжала медкомиссия. Нескольких человек с похожими диагнозами увезли в больницу в Тверь. Он ездил вместе со всеми в больницу. Там предложили поколоть диклофенак. Печально, что мы не смогли ничего сделать. Писала письма в военную прокуратуру Твери, Пскова. Нам пришел ответ, что врач осмотрел его документы по болезни и вынес ответ, что он годен. Изначально он говорил: сделайте мне операцию, уберите болезни, а потом – забирайте. Сейчас он пьет таблетки обезболивающие, диклофенак.
Сам Юрий Свиридовский заблокировал от корреспондента Север.Реалии свой профиль в соцсети и удалил переписку. На его странице размещено видео "Патриотов России", в котором даются подробные инструкции, как выбрать сотовый телефон для связи во время войны и вести себя в социальных сетях. Например, на видео советуют не брать свою сим-карту, не разговаривать с незнакомыми людьми и предупредить родных об этом.
Прокурор Куиньинского района Александр Федоров в своем письме на четырех страницах ответил, что несмотря на подтвержденное заболевание, Юрий Свиридовский годен к службе, хотя может обжаловать данное решение.
– Рюкзак ему не дали. Мы сегодня искали по городу и не нашли подходящий, чтобы выдержали лямки. Берцы и "сидушку" ему от работы подарили, от лица всей больницы в Кунье, – говорит Татьяна Кулешова. – Я написала везде, куда могла, чтобы спасти дядю Юру. Но он уже скоро уезжает. На Украину. С ними работают психологи. О чем они говорят им, дядя подробно не рассказывал. Сказал в общих чертах, что их настраивают по-боевому, к тому, чтобы они молча шли воевать.