«Частичная мобилизация» в россии эхом перекинулась на оккупированные территории Украины. В то время как россияне бегут за границу от путина, тысячи украинцев остаются в заложниках кремлевского режима, живя под постоянной угрозой оказаться на службе в российской армии.
О том, саботируют ли жители оккупированных территорий вражеский призыв и что делают захватчики, чтобы набрать больше новобранцев, — в материале hromadske.
Мобилизация на оккупированном Донбассе началась еще в феврале. И хотя людей забирают служить в группировках «ДНР» и «ЛНР», а не в армию рф, этот призыв фактически проводит кремль.
«Эти квазисубъекты находятся под полным контролем россии. Поэтому российская федерация несет полную ответственность за деятельность террористических организаций на территории Украины», — отмечает правозащитник Регионального центра прав человека Юрий Усманов.
В первые месяцы войны в соцсетях появлялись видео, как жители Луганской области умоляют не забирать их на войну. С тех пор желающих воевать за россию под флагами псевдореспублик не стало больше, но военные комиссары продолжают искать потенциальных солдат.
«У этой мобилизации есть начало, но нет конца. Такое “выгребание” мужчин — это последствия геноцидального характера этой войны. Это война против существования украинцев, поэтому для них (россиян, — ред.) неважно, каким образом украинцы погибнут, по какую сторону баррикад они будут перед смертью», — рассказывает адвокационный директор Центра прав человека ZMINA Алена Лунева.
Здесь закон один — автомат
Украинцы, оставшиеся на оккупированных территориях и не желающие пополнить ряды преступных группировок, вынуждены скрываться. Один из них — луганчанин Александр (имя изменено по соображениям безопасности) — рассказал hromadske о своей ситуации. 37-летний мужчина с начала полномасштабного вторжения почти не выходил из своей квартиры. В Луганск приехал навестить родителей незадолго до того, как руководство псевдореспублик 18 февраля запретило уезжать мужчинам. И тогда фактически оказался в заложниках оккупационных властей. У него местная прописка, поэтому в любой момент мужчину могут призвать «на защиту республики».
«Несколько раз выходил только дверь подъезда открыть, но не светился на улице. Это был максимум. Сейчас живу в квартире, в которой не прописан. Так что ко мне вряд ли придут. Разве что если начнут заходить в каждую квартиру в подъезде. Они забирают всех, кого увидят, а жизнь одна. Во-первых, у меня есть ребенок, мне есть ради чего жить, мне есть что терять. А во-вторых, в 2014 году я сделал выбор и ни дня не поддерживал то, что здесь происходит. Здесь закон один — автомат. У меня много знакомых, которые здесь сидят, потому что тут их родина, пожилые родители или недвижимость. Люди просто ждут Украину», — рассказывает Александр.
По его словам, мобилизация в городе идет жестко. Комиссары даже не думают вручать повестки. Людей просто «упаковывают» на улице, сажают в автобусы. Отбирают телефоны, так что связаться с ними невозможно. По мнению Александра, оккупанты пытались поймать больше людей после поражения под Харьковом и потери Лимана, чтобы пополнить личный состав.
Мужчина описывает один из случаев мобилизации, который видел своими глазами с балкона квартиры: «Сидели во дворе два парня, к ним подошли люди в военной форме. Одному удалось скрыться, а второго взяли под руки и увели».
Если в больших городах оккупанты действуют более осторожно, поскольку не хотят лишней огласки, то в небольших населенных пунктах комиссары вовсе не знают страха — вторгаются на частную территорию.
«У меня есть родственники в Первомайске и Кировске (в 2016 году город переименовали в Голубовку, — ред.), неподалеку от линии разграничения. Там все гораздо хуже. В частном секторе проверяют все дома. Перелезают через заборы или взламывают калитки, осматривают чердаки и подвалы», — отмечает Александр.
Мужчина думал выехать с оккупированных территорий, однако риски слишком велики: «Предлагают уехать, за 15-20 тысяч рублей довезти до границы “ЛНР”. Но они рассказывают красивые сказки, а по факту просто исполняют роль такси и не дают никаких гарантий, что ты доедешь до пунктов пропуска. По дороге есть блокпосты, где подстерегают сотрудники “МГБ ЛНР”, которые могут тебя задержать и отправить служить».
По словам главы Луганской ОВА Сергея Гайдая, бывали случаи, когда мужчины пытались выехать из области и предлагали взятку. Расценки достигали 20 тысяч долларов. Как отмечает Гайдай, если человек отказывается от мобилизации, его могут бросить в подвал и держать там, пока не одумается.
Александр вспоминает своих друзей и знакомых, не желавших брать в руки оружие, но их заставили служить в «армии». По словам мужчины, только один его знакомый вернулся живым с фронта.
«Икроножную мышцу ему оторвало миной, но он остался жив. Сейчас дома лежит. А так для большинства это дорога в один конец. Поддерживать связь невозможно, так как отбирают телефоны. Людей, которых здесь ловят, бросают на передовую и оставляют там», — рассказывает Александр.
Новомобилизованные отправляются на войну без особой подготовки, отмечает Сергей Гайдай: «Они быстро погибают. Иногда командиры идут на уловку: за два-три дня до того, как они должны выплатить своим солдатам зарплату, отправляют их в бой. Там гибнет 10-15 человек, и командиры забирают деньги себе».
Гайдай добавляет, что оккупанты отменили медицинские комиссии. То есть неважно, есть ли у человека какие-то проблемы со здоровьем или даже тяжелые хронические болезни, — его все равно могут мобилизовать.
Донецк — город амазонок
Похожая ситуация и в соседнем Донецке, рассказывает Анастасия. В городе остались ее родители.
«Мой отец сейчас сидит дома. Живет он не по прописке. В прошлый раз, в начале войны, просидел два месяца. Тогда Донецк превратился в “город амазонок”. То есть на улицах и в транспорте только женщины. Потом ажиотаж спал, мужчин, свободно гуляющих по городу, стало больше, мобилизация отошла на второй план. Сегодня история повторяется», — отмечает Анастасия.
Милиция «республики» и военные комиссары караулят у подъездов, ловят людей в магазинах или местах, где дончане набирают воду.
«Если мужчина живет один, ему тяжело найти человека, который будет его прикрывать и приносить домой необходимые для жизни вещи, продукты. Ну и как-то деньги зарабатывать нужно», — отмечает Анастасия.
Горожане создают чаты в мессенджерах и делятся информацией о местах «собирателей душ», как называют представителей оккупационных властей. Некоторые мужчины пытаются избежать службы любым способом.
«Мне буквально вчера мать рассказывала, что у ее коллеги призвали мужа. Надо было быстро придумать, что делать. Поэтому он попал в психбольницу. Сейчас лежит там, ведь альтернатива — это идти на смерть», — рассказывает Анастасия и отмечает, что после мобилизационных мероприятий даже те ее знакомые, которые раньше приветствовали «русский мир», изменили свое мнение и «прикусили язык».
Правозащитник Хельсинкского союза по правам человека Сергей Мовчан объясняет, что мобилизация на территориях так называемых «ЛНР» и «ДНР» проходит волнами: «Когда они проводят эти фейковые процедуры, у них нет цели призвать тысячи людей одномоментно. У них это как системная практика пополнения пушечного мяса».
Оккупанты уже не просто ловят людей на улице, но и пытаются мобилизовать украинских военнопленных, которых содержат в Еленовке. По крайней мере, пропагандистские СМИ сообщили, что пленные украинцы якобы сами хотят присоединиться к одному из казачьих батальонов, чтобы воевать против Украины, и попросили о разрешении у «парламента» «ДНР».
«Этим они пытаются прикрыть насильственный призыв наших военных или вообще скрыть их смерть. Потому что мы знаем, что они пытают их и применяют к ним насилие. Даже если бы такая просьба и была бы — сама россия не имеет права отправлять их на войну. Статья третья Женевской конвенции указывает, что никаких военнопленных нельзя отправлять в район боевых действий», — рассказывает правозащитник Регионального центра прав человека Юрий Усманов.
В Мариуполе мобилизуют людей с донецкой пропиской и отправляют на фронт, однако самих мариупольцев пока не трогают, сообщил советник мэра Петр Андрющенко.
Повестка на рассвете
В Крыму за мужчинами пришли сразу после объявления путиным «частичной мобилизации». Журналист, находящийся сейчас на полуострове, рассказал hromadske на условиях анонимности, что крымчане напуганы независимо от политических предпочтений: «Очень много людей уехало. Симферополь опустел. В первый день после этого указа можно было заметить, что за рулем автомобилей одни женщины. Есть информация, что к людям приходили в 5 утра и сразу забирали. Зафиксирован случай, когда мужчине принесли повестку представители военкомата в сопровождении сотрудников полиции. Он сразу сказал, что не пойдет ни на какую войну. Его скрутили и отвезли в мобилизационный пункт. Парню 20 лет, до этого он не служил. Еще один инцидент был в Бахчисарае в день объявления мобилизации. Людям стучали в квартиры с просьбой о помощи, кричали: “Откройте дверь, помогите!” Они выходили, а там стоял комиссар, вручавший повестку».
Повестки получают даже люди без конечностей. Например, в поселке Нижнегорском пытались мобилизовать мужчину с протезом ноги, рассказал hromadske крымчанин Игорь: «Повестку прислали, хотя в военкомате должны знать, что он непригоден к службе. Особенно не разбираются, дергают всех, а там уж кому как удастся “отпетлять”».
Многие, кто получил повестку, попытались выехать в Грузию или Казахстан через россию. Однако, по информации общественной организации «Крым SOS», 25 сентября повестки начали раздавать уже на границе. Мужчин, получивших документ, не выпускали.
Как отмечают в «Крым SOS», повестки на полуострове раздавали также в общественных местах. Зафиксирован случай, когда сотрудники военкоматов в сопровождении милиции приезжали в мечеть на пятничную молитву. В Бахчисарайском, Джанкойском, Симферопольском, Судакском и Белогорском районах мужчин после вручения повестки принудительно сажали в автобус и доставляли в военкомат.
«Мы говорим о “насильственной мобилизации”, но этот термин не только про применение физической силы. Речь идет об угрозе применения силы, принуждении, вызванном страхом, задержанием, психологическом давлении или злоупотреблении властью в отношении личности», — объясняет аналитик «КрымSOS» Евгений Ярошенко.
По информации постоянной представительницы президента Украины в АРК Тамилы Ташевой, в первые дни более полутора тысяч повесток раздали только крымским татарам. Это большая цифра, учитывая, что кырымлы составляют 13–15% всех жителей полуострова.
«Такие масштабы мобилизации создают риск скрытого геноцида крымскотатарского народа, который россия может целенаправленно уничтожать, бросив на войну против собственного государства», — отмечает Ярошенко.
В преддверии беды
В Херсонской области мобилизацию пока не объявляли. Хотя в Генштабе сообщают, что в областном центре все-таки задерживают мужчин призывного возраста. Правозащитники ожидают, что после аннексии россией новых территорий оккупанты принудительно раздадут украинцам российские паспорта и тогда пополнят ими свою армию. А могут и забирать всех, независимо от того, есть ли у человека российский паспорт.
«Оккупантам плевать, какое у человека гражданство, когда он оказался в их власти. Я предполагаю, что через несколько дней сформируются мобилизационные комиссии и тогда мы будем больше узнавать о кейсах мобилизации на территории Херсонской и Запорожской областей», — отмечает адвокационный директор Центра прав человека ZMINA Алена Лунева.
Херсонский гауляйтер Владимир Сальдо пообещал, что в регионе не будет мобилизации. Но в сети уже появился документ, доказывающий обратное. Его опубликовал мэр города Евгений Рыщук. Согласно документу, подготовка к призыву уже стартовала. Сальдо приказал подготовить списки мужчин призывного возраста, работающих на определенных предприятиях.
А в Мелитополе Запорожской области оккупационные власти уже открыли военкомат, рассказал мэр города Иван Федоров: «Гауляйтер (Евгений Балицкий, — ред.) приказал до 10 октября собрать три тысячи добровольцев. Местные говорят, что мужчин всех возрастов забирают на улицах и везут в комендатуру для учета. Кого-то отпускают через сутки, а кого-то сразу. Пока никого в армию не забрали».
По словам Федорова, в оккупированном Бердянске людям, которые не хотели идти в добровольцы, выдвинули условие: вместо себя привести одного или двух человек. Тогда новобранца вычеркнут из списка.
«Поскольку пропускной пункт Васильевка заблокирован, еще не поздно выехать через временно оккупированный Крым, а оттуда — в Грузию или ЕС», — отмечает Федоров.
Кроме того, президент Владимир Зеленский ранее призвал украинцев на оккупированных территориях скрываться от российской мобилизации. «Это лучший вариант и единственный проверенный временем. Или же давать взятки и уезжать. Больше действенных рецептов нет», — считает Алена Лунева.
Гаага ждет
Мобилизация, осуществляемая рф на оккупированных территориях, нарушает международное гуманитарное право, в частности ст. 51 IV Женевской конвенции. Она запрещает призыв жителей оккупированных территорий в ряды захватнической армии.
«Это военное преступление. Они будут обязательно задокументированы правоохранительными органами, нашими общественными и международными организациями. Поэтому российская федерация как государство будет нести международную ответственность. Все виновные лица, а это военно-политическое руководство россии или военные, причастные к подобным преступлениям, будут отвечать в Международном уголовном суде в Гааге или будут осуждены судами Украины», — отмечает правозащитник Регионального центра прав человека Юрий Усманов.
По его словам, именно украинская судебная и правоохранительная системы должны наказать причастных к подобным преступлениям. А вот Гаагский трибунал будет работать только над кейсами чиновников. И этих решений придется ждать дольше.
«российская федерация будет нести ответственность после нашей победы. Это только вопрос времени», — выразил уверенность Усманов.