Дмитрий Быков неожиданно откликнулся со страниц OpenSpace на одну недавнюю запись в этом ЖЖ – о призраках Гойи и ложной позе неучастия.
В своей реплике Быков предсказывает, что в России после Путина (когда б ни наступил этот период в её истории) власть не получат ни идейные наследники нацлидера, ни его непримиримые противники.
А достанется власть – как над страной, так и над умами её жителей – некоей третьей силе, которой сейчас пока не видно.
Прогноз формально безупречен.
Что у Путина не окажется идейных наследников, самоочевидно, потому что за 13 лет у власти он не предложил обществу ни единой собственной идеи; следовательно, и наследовать-то нечего. Сегодняшняя истовая преданность холуёв – всего лишь талон в закрытый распределитель. Как только талон перестанет действовать, холуи его выкинут, или спрячут подальше – как случилось в своё время с партбилетами КПСС. И назавтра побегут присягать на верность любому, в ком почуют новую власть, будь он хоть отпетый клерикал, хоть воинствующий безбожник.
Так же самоочевидно, что у людей, вся программа которых сегодня сводится к лозунгу «Россия без Путина», с его уходом не останется реплик.
С советскими диссидентами и политэмигрантами в конце 1980-х это произошло совершенно закономерно. Поскольку список претензий к советской власти был у них проработан досконально, а вот всерьёз побиться над вопросом «Что взамен?» им было жалко времени, ввиду явной бессмысленности таких размышлений.
Кажущийся исключением Солженицын, который в 1990 году напечатал 28-миллионным тиражом свой манифест «Как нам обустроить Россию?», абсолютно не мыслил себя в той роли, какую определил ему Войнович. Брать власть или ответственность за будущее России ему было совершенно незачем. По сути дела, эссе Солженицына – всего лишь развёрнутая реплика Филина из анекдота «Мыши, станьте ежами». То есть набор полезных советов, путь к исполнению которых в реальности автору неведом и не интересен. Кто найдет этот путь, будет прославлен в веках, сулит Солженицын. Но сам совершенно не претендует на им же выдуманные лавры.
А раз и путинцы, и антипутинцы с уходом Путина станут одинаково неактуальны, на передний план выйдет кто-то третий.
Тут Быков прав. Но прав какой-то солженицынской правотой. Потому что на самом деле совершенно не важно, кто станет рулить «Россией после Путина», а кто завладеет её умами. Интересный вопрос – в другом.
Доживём ли мы до такой России, в которой первую и системообразующую роль вместо властей согласится играть население.
До общественного договора, до общей платформы, до консенсуса по важным вопросам существования страны и общества. Сформируется ли когда-нибудь в России такое население, которое станет воспринимать себя не холопами любой текущей власти, а её избирателями и, по сути, нанимателями.
Мой собственный ответ на этот вопрос, увы, пессимистичен.
Я думаю, что если общество российское не сформировало никакой объединительной платформы за последнюю тысячу лет, то оно в ней, вероятно, и не нуждается. Видимо, обществу этому не интересно брать ответственность за собственную жизнь, а хочется делегировать эту ответственность кому ни попадя. Вчера – Ельцину, сегодня – Путину, завтра – Х...ютину или Х...ельцину. Какая, в сущности, разница.