Евгений Ясин: Новая фаза кризиса будет длиться по крайней мере 5–6 лет

— Евгений Григорьевич, какие страны пострадают больше, а какие в меньшей степени от надвигающегося кризиса?

— Больше всего пострадают те страны, которые непосредственно затрагивает этот кризис, прежде всего Италия и Испания. Им придется, даже если им будет оказана помощь, серьезно сокращать расходы и добиваться сбалансированности своих бюджетов и долговых обязательств. Определенные трудности ждут США, которые давно должны были привести в соответствие свои обязательства со своими возможностями. Следствие — ухудшение ситуации во всей мировой экономике, так как Европа и Северная Америка являются самыми большими рынками сбыта для продукции, производимой в самых разных странах. В целом все остальные страны будут испытывать трудности в меньшей степени и получат ясный стимул к тому, чтобы более энергично решать свои проблемы. Например, Китай получает мощный стимул, чтобы ориентировать свою экономику на удовлетворение потребностей внутреннего рынка и соответствующую трансформацию структуры потребления и расходов своего населения. Россия будет сталкиваться с аналогичными проблемами: мы должны привыкать к тому, что доходы от российского экспорта не будут впредь такими, какие были в тучные годы. Надо будет решать проблему диверсификации российской экономики, в том числе за счет формирования институциональной системы, соответствующей новой эпохе.

— Настало ли на фондовом рынке время бегства от рисковых инструментов? Есть ли смысл инвесторами уже сейчас уходить в облигации, как это делали многие два-три года назад?

— Точка зрения, которая предполагает уход от одних инструментов в пользу других, — неверная. Утверждать, что одни инструменты хороши, а другие нет, — прямой путь для ошибок. Российский бизнес в последние 10 лет все время уходит от рискованных проектов. Это означает, что они лишаются возможности серьезной модернизации экономики. Без рисков модернизации не происходит.

— Какая валюта в сложившейся ситуации пострадает меньше других, а какая — больше?

— На подобные вопросы мой друг Егор Гайдар отказывался отвечать, потому что это невозможно угадать. Единственное, что могу сказать, что разговоры о замене евро и доллара на другие резервные валюты абсолютно бессмысленны. Дело в том, что именно у этих валют тогда, когда намечается кризис, который получает распространение за пределами этих стран, ценность вырастает. Сейчас видим это с евро и долларом. А рубль, который, казалось бы, опирается на сильные позиции в области экспорта топлива и энергии, падает. То же самое было в 2008 году: в мире в кризисной ситуации спрос на резервную валюту возрастает. Поэтому сейчас доллар и евро будут занимать достаточно сильные позиции. Вот когда мы будем выходить из этой фазы кризиса, которая на этот раз окажется довольно длинной — по крайней мере 5–6 лет, — тогда доллар и евро опять будут падать. И каждый раз надо будет смотреть, что делать. Пока же — покупать.

— Угрожает ли ситуация банкам и чего следует опасаться вкладчикам?

— Многие банки вели рискованную политику, и у них есть проблемы, связанные с большой задолженностью, плохими кредитами и т. д. Вот они в плохом положении, но в целом я не вижу особых причин для беспокойства по поводу нашей банковской системы, которая использовала первую фазу кризиса для того, чтобы залить все канистры, я бы так сказал.

— Что будет в средне- и долгосрочной перспективе с ценой на нефть?

1. Факт: резко подорожали по отношению к рублю основные международные валюты — доллар и евро (политэкономический аспект). Сразу бросается в глаза внешняя нелогичность ситуации – в США и в Европе проблемы, а люди избавляются от рубля. На самом деле ничего странного тут нет. Просто, когда дело доходит до кризиса (и это не впервые), о России как «островке стабильности» все быстро забывают. На фоне наших проблем (тщательно скрываемых флером слов) именно западная экономика (а это подразумевает и всё общественное устройство) – это действительно стабильное образование.

Я не собираюсь смотреть сквозь розовые очки на то, что творится в США и Европе. Там многое устарело и требует замены. Но – и это принципиально важно – ценности демократии и рыночной экономики ставят под сомнение только немногочисленные маргиналы. Поэтому никаких революций, никаких «до основанья, а затем…» на Западе не будет. А будут экономические и финансовые реформы, многократно обсужденные со всеми общественными группами и в результате являющиеся плодом тяжелых (иногда мучительных) компромиссов. В этом уверены даже те, кто с экранов российских телеканалов кроет последними словами треклятую заграницу, которая вот-вот припадет к ногам «стабильной» России. Ведь недаром эти люди и, главное, те, кто за ними стоят, давно бросают на Западе свои якоря (семьи, недвижимость, счета, бизнес).

Вывод: нынешние сложности мировой экономики в любой момент могут спровоцировать острый кризис в России, который быстро станет и политическим. Этот «любой момент» может случиться и не завтра, и не в этом году, но, как предупреждают все серьезные отечественные эксперты, счет идет всего лишь на годы, а не на десятилетия.

Какие наиболее вероятные точки, в которых может произойти переход из нынешнего желеобразного состояния в стадию открытого кризиса, который ударит по благосостоянию большинства россиян?

2. Факт: резко подорожали по отношению к рублю основные международные валюты — доллар и евро (потребительский аспект).

За последний год, в течение которого Россия якобы выходит из кризиса, наметилась устойчивая тенденция к лавинообразному росту импорта. Так за январь-май 2011 года ввоз в страну увеличился на 48,6% по сравнению с таким же периодом прошлого года, в то время как экспорт стал больше всего на 28,5%. Причем этот рост был обеспечен в основном за счет сырой нефти (+29,3%) и природного газа (+35,9%), а это почти половина всей стоимости экспорта страны. Если такой перекос будет и дальше продолжаться (а страна всё больше зависит от производства сырья), то через несколько лет мы рискуем получить уже негативное сальдо торгового баланса (когда импорт превышает экспорт). А это означает, что наше благосостояние в еще большей степени будет зависеть от цен на нефть и газ (об этом подробнее в п.3).

Но уже сейчас есть тревожащий факт: дорожающие доллар и евро – это рост цен на импортные товары, во многом за счет которых мы с вами живем. Зайдите в любой магазин и посмотрите: я никак не могу понять, почему, например, у нас продается китайский чеснок или израильская морковка, а также польские ночные горшки для детей. Климат, что ли, неблагоприятный, и своей пластмассы уже нет?

Дешевый рубль, если бы Россия была страной с разнообразной экономикой, был бы благом (посмотрите на тот же Китай) и для насыщения нашего внутреннего спроса, и для отечественного экспорта. Но этого нет: доля в нашем экспорте машин, оборудования и транспортных средств – всего 5%, продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья – 1,3%, о потребительских товарах статистика вообще умалчивает.

Вывод: если продолжится тенденция удешевления рубля (а об этом, как о необходимом шаге после выборов 2012 года, говорят и наши финансовые власти), то мы получим дополнительный импульс роста потребительских цен, что, как известно, наносит самый большой ущерб уровню жизни средне- и малообеспеченных семей.

Побочное следствие высокой инфляции общеизвестно: дальнейшее ухудшение и без того плохого инвестиционного климата из-за нехватки доступного долгосрочного кредитования и чрезмерных рисков для окупаемости серьезных бизнес-проектов.

А это, в свою очередь, еще более усугубляет проблемы нашего рынка труда, на котором преобладают низкие зарплаты из-за архаичности большинства рабочих мест.

3. Факт: наметилась тенденция, если еще не к падению, то, по крайней мере, к стабилизации цен на нефть, газовые экспортные цены под давлением, прежде всего, европейских потребителей будут снижаться.

Снижение из-за нынешних проблем темпов роста мировой экономики в сочетании с неуклонно реализуемыми во многих странах программами перехода на альтернативные источники энергии (например, биотопливо) создает все предпосылки для снижения цен на нефть и газ. Что это значит для сальдо торгового баланса России – см. выше, в пункте 2.

В социальном плане быстрые последствия очевидны (тем более что они уже налицо). Например, это опережающий инфляцию рост внутренних цен на бензин и газ.

Но есть и столь же очевидные, но пока малозаметные последствия для бюджетных отраслей – и, прежде всего, для образования и здравоохранения. Даже сейчас, при 110 долларах за баррель нефти и нынешних экспортных ценах на газ, на эти базовые и для экономики, и для всего общества сферы государство тратит примерно 8% ВВП, что в 2 раза ниже, чем, к примеру, в странах-членах Организации экономического сотрудничества и развития. А если посчитать абсолютные цифры расходов на душу населения, то разрыв будет намного больше – в 3-4 раза. А если нефть будет стоить 60-70 долларов за баррель, что многими экспертами признается в качестве «справедливой цены» и газ подешевеет на мировом рынке? Опять же: это прогноз не на завтра и, скорее всего, не на ближайшие месяцы, но в перспективе нескольких лет он очень вероятен.

Вывод: будничное существование большинства россиян уже находится в зоне крайне высоких внешних рисков снижения и без того низких стандартов жизни. Причем степень воздействие на эти риски со стороны России крайне незначительна. Это и есть главный итог деятельности нашего государства в «стабильные» 2000-е годы.